Никколо Макиавелли о том, как нужно действовать суверену
Вообще надо усвоить, что людей следует или ласкать, или истреблять, так как они мстят за мелкие обиды, а за тяжелые отомстить не могут; поэтому оскорбление, которое наносится человеку, должно быть таково, чтобы уже не бояться его мести...
Стремление к завоеваниям — вещь, конечно, очень естественная и обыкновенная; когда люди делают для этого все, что могут, их всегда будут хвалить, а не осуждать; но когда у них нет сил, а они хотят завоевывать во что бы то ни стало, то это уже ошибка, которую надо осудить. Поэтому, если Франция с имевшимися у нее силами могла напасть на Неаполь, она должна была это сделать; если же она не могла, то не надо было это делать. И если дележ Ломбардии с Венецианцами еще можно извинить, потому что Франция благодаря этому утвердилась в Италии, то раздел Неаполя заслуживает осуждения, так как он не оправдывался подобной необходимостью.
Макиавелли Н.
Государь, Гл.3
1513
Филипп де Коммин о страхах властителей
Дофин умер примерно в трехлетнем возрасте; это был красивый и разговорчивый ребенок, не по годам смелый. И скажу вам, что именно по этой причине отец столь легко перенес его смерть; ибо он уже боялся, что как только ребенок вырастет и его способности разовьются, то он сможет ограничить его власть и могущество. Ведь сам король был на редкость тщедушен и умом не отличался, но зато невозможно было найти более доброго существа. Так поймите же, сколь достойны жалости могущественные государи и короли, если они даже собственных детей страшатся!
Боялся своего сына (а это был ныне царствующий король Карл) и столь мудрый и добродетельный король Людовик... Я много раз замечал, что их (королей — М.М) горести и страдания вызываются столь незначительными причинами, что если не жить с ними, то с трудом и поверить можно; по большей части они связаны с подозрением и доносами, этой тайной болезнью, царящей в домах могущественнейших государей и приносящей много зла и им самим, и их слугам и подданным, болезнью, сокращающей им жизнь настолько, что после Карла Великого во Франции едва ли можно найти короля, прожившего более 60 лет. Из-за подозрительности король Людовик, когда приблизился к этому возрасту, будучи больным, счел себя уже почти мертвым. Его отец, Карл 7, совершивший во Франции столько прекрасных дел, когда заболел, то вообразил, что его хотят отравить, и не желал ничего есть. У короля Карла 7-го, сошедшего с ума, были подозрения другого рода, и все из-за доносов; это великая ошибка государей, что они не проверяют доносов, даже не очень важных, если бы их проверяли, их было бы меньше.
Филипп де Коммин.
Мемуары, (8.20)
конец 15 в.
|
